Когда в мир людей приходит человек, вместе с ним приходит его судьба. Кто знает, что ею предначертано, какой будет жизненная дорога, какой выбор следует сделать, оказавшись на распутье? Говорят, пути Господни неисповедимы. Только ему, Всевышнему, дано право вести нас по жизни, поддерживая и направляя, подсказывая и предостерегая. Главное — услышать, понять и принять его сердцем.
Архиепископ Полоцкий и Глубокский Феодосий (Павел Бильченко) родился в Батуми, в семье кадрового военного. Отец, Захарий Степанович, еще до войны окончил Ленинградское военное училище. Мама, Варвара Григорьевна, в 1941 году, по окончании медицинского института, получила диплом врача. Оба прошли войну, оба с радостью встретили День Великой Победы. Мальчик, который рос в советское время, в типичной советской семье, воспитывался в лучших традициях того времени. «Комплекс советского мировоззрения был у меня от макушки до пяток», — говорит он сегодня с улыбкой.
Павел успешно постигал науки, добивался успехов в спорте — занимался тяжелой и легкой атлетикой, плаванием. После окончания школы ставил перед собой амбициозные цели, мечтая стать либо кандидатом наук, либо мастером спорта. Это были две доминанты его сознания, к которым он шел, настойчиво и успешно.
Он рос в благодатной среде, в которой царили высокие идеалы, где основными приоритетами были стремление к знаниям, порядочность и чистота отношений. Парень, благодаря отличным природным данным и недюжинной целеустремленности, легко добивался поставленных целей. Но успехи голову ему не кружили. В будничной суете он не забывал заходить в храм. Что звало в стены церкви? Объяснить этого он не мог, но желание побыть наедине с собой, вдали от мирской суеты, глядя на святые лики, было непреодолимым. Заметив интерес подростка, ему, и не однажды, предлагали прислуживать в алтаре, но согласиться он не решался.
Бабушка Ирина Георгиевна была человеком глубочайшей веры, мама также была верующей. Возможно, к Богу он пришел благодаря им. Отец, который служил в должности начальника штаба, не упрекал сына в том, что он ходит в церковь, но говорил не раз, что за это может поплатиться погонами. В те годы это было делом обычным, но даже такая перспектива не стала причиной для раздора в семье.
В детстве у Павла был один идеал — армия. Люди в погонах являлись образцом доблести и мужества. Как и все послевоенные мальчишки, парень с восхищением смотрел на героев-фронтовиков, кроме того, перед юношей был пример отца, успешного офицера. О том, чтобы стать священником, он даже не помышлял. И душа его, и тело, и мысли — все было в светском. Ему не однажды говорили: «Ты во всем хочешь быть первым». Это было правдой, и это было реальностью. Вначале он окончил техникум, потом — один из самых престижных вузов Советского Союза — Харьковский физико-технический институт.
В те годы Харьков был мощным промышленным и научным центром. Это предоставляло большие возможности для самореализации. Павлу Бильченко посчастливилось попасть в Украинский физико-технический институт, в среду рафинированных ученых. Он работал в отделе, который возглавлял академик Борис Георгиевич Лазарев, крупный специалист в области физики твердого тела. Звание академика ему было присвоено за разработку сплава для изготовления первого спутника Земли.
Работа увлекала, физики занимались научными разработками круглые сутки, достигая блестящих результатов. Элитарная научная среда сыграла значимую роль в формировании его характера и во многом отразилась на мировоззрении.
За полгода до его прихода в коллектив произошло, как все говорили, чудо, не объяснимое ни с точки зрения науки, ни с точки зрения логики. На Павла этот случай произвел неизгладимое впечатление. В один из дней академик Лазарев сидел в рабочем кабинете, который был, скорее, не офисом, а большой лабораторией. Он увлеченно занимался работой, когда зашел аспирант, попросивший помочь с расчетами, Борис Георгиевич отмахнулся, сославшись на занятость, аспирант настойчиво повторил просьбу. А когда вновь услышал отказ, бесцеремонно взял ошеломленного академика за рукав и вывел в коридор. В тот же момент в кабинете прогремел мощный взрыв.
Поведение аспиранта было нарушением всякой логики и этических норм, он и сам не мог объяснить, почему поступил именно так. Но произошедшее многих заставило всерьез задуматься о Высшей силе, которая вершит людские судьбы. Задумался и Павел, и это стало еще одним шагом на его пути к Богу.
На рясу он, как было свойственно большинству представителей советской молодежи, по-прежнему смотрел с неприятием. «Бог приглашал меня в храм, на духовную стезю, но я был полностью увлечен временным», — сегодня говорит он.
…А потом вдруг, неожиданно для него самого, случился внутренний перелом. Настал год, полностью изменивший мировоззрение и судьбу будущего архиепископа. «Это было будто второе рождение. Я не уверовал в то, что Бог есть, я просто об этом знал. Это было настолько ошеломляющим, настолько поразительным. Я ощутил его над собой и рядом. Будто уверенная, сильная рука вела и направляла…» — говорит владыка о сокровенном.
Поступление в Московскую духовную семинарию стало для него очередным шагом на пути Веры. Еще одним откровением оказалось, что среди однокурсников нет людей случайных. Все они были сложившимися личностями, каждый состоялся в своем деле, достиг значительных результатов. В их числе был и бывший боец Воздушно-десантных войск. Он рассказал свою историю…
Когда уходил на службу, мать дала написанную от руки молитву «Живые в помощи», которую он всегда носил с собой. Прыжок с парашютом на учениях едва не стал для него последним — не раскрылся ни основной парашют, ни запасной. Когда камнем летел к земле, будто молния, мелькнули слова матери: «Когда будет очень тяжело, читай молитву, сынок». На молитву времени уже не было, едва успел воскликнуть: «Господи, если ты есть, спаси меня!» В то же мгновение основной парашют раскрылся. Когда коснулся земли, первыми словами атеиста было: «Господи, иду в семинарию!».
После окончания духовной семинарии и духовной академии иеромонаха Феодосия оставили преподавать, на этой ниве он трудился 17 лет. В 1996 году ему предлагали стать ректором Ставропольской семинарии. Однако судьбой было предначертано иное. Постановлением Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и Священного Синода от 17 июля 1997 года архимандрит Феодосий (Бильченко) был назначен епископом Полоцким и Глубокским.
В Полоцке до этого он никогда не был, о Беларуси знал немного. Но за годы служения полюбил эту землю и ее народ и сегодня, спустя более 20 лет, не устает повторять: «Душа белорусского народа уникальная. Ее можно сравнить с алмазом в глубинах своих».
Хиротония, возглавляемая митрополитом Минским и Слуцким Филаретом, правящим Экзархом всея Беларуси, в сослужении архиереев, состоялась в Полоцком кафедральном соборе Богоявления. Так, после нескольких столетий небытия была восстановлена Полоцкая архиепископская кафедра.
Служение архиепископа Феодосия совпало с событиями, значимыми не только для Полотчины, но и для всей Беларуси: в 1997 году воссоздан Крест преподобной Евфросинии Полоцкой. В 2007 году, ознаменованном 1015-летием образования Полоцкой епархии, завершено изготовление серебряной раки для мощей преподобной Евфросинии Полоцкой.
В ноябре 2002 года владыка Феодосий защитил диссертацию и стал магистром богословия. Эту высокую ученую степень получил одним из первых в Беларуси. А в феврале 2006 года епископ Полоцкий и Глубокский Феодосий (Бильченко) возведен в сан архиепископа.
В 2007 году за значительный личный вклад в возрождение, охрану, развитие духовного и культурного наследия владыке присвоено звание «Почетный гражданин города Полоцка» и вручен знак «За заслуги перед Полоцком». В 2010 году он удостоен звания «Почетный гражданин города Новополоцка». А в 2011 году за активную духовно-просветительскую деятельность, значительный вклад в сохранение межконфессионального мира и национального согласия архиепископу Полоцкому и Глубокскому Феодосию вручена премия Президента Республики Беларусь «За духовное возрождение». Нынешний год принес еще одно высокое признание — он удостоен почетного звания «Человек года Витебщины-2017».
Архиепископ Феодосий идет по жизни избранной однажды и навсегда дорогой духовного служения, дорогой веры, будучи убежденным, что Бог действует в судьбах и отдельного человека, и отдельной семьи, и в судьбах нации.
Есть ли у него мечта? На этот вопрос владыка отвечает, не задумываясь: «Дай Бог, чтобы мы все спаслись, и чтобы паства пришла к познанию Бога, приняв его в свою душу».
